— А ты не Зло?

— Я иная сторона того, что вы, люди, именуете Светом и Добром. Однако нынче не диспут многомудрых мужей, хотя в будущем мы сможем поговорить об этом более обстоятельно. Если пожелаешь, конечно.

— В этом нет нужды.

— Разумеется, — Сатана блеснул белозубой улыбкой, только лукавства в его черных очах нет, — но перейдем к сути. У нас сделка.

— Сделка? — Я закрыл глаза. Пред мысленным взором была Алиса, ее губы звали меня, молили прийти и помочь.

— Да, договор, который ты, Николас Гард, не сможешь не принять.

— С чего бы это? — Подняв веки, я обнаружил взгляд темных глаз, что пронзал насквозь.

— Потому что ты стал частью меня, а я — тебя!

Я отшатнулся. Меня проняло даже не страхом и ужасом, а чем-то более глубоким и беспросветным, но только на миг. Большего не выдержало бы сердце смертного.

— Ты призвал меня, — продолжил Дьявол. — Если б не ты, мне в Орноре не быть.

На меня уставился змеиный немигающий взгляд. Захотелось взвыть, лишь бы только он отвернулся. С превеликим усилием я смог подать голос и возразить:

— Так просто? Всего лишь взять и позвать? Неужто нет в нашем мире жаждущих пасть ниц перед Искусителем? Неужели никто не согласился призвать тебя? Узреть воочию и взять из длани твоей?

На ум приходили целые цитаты из Священного Писания, но только не молитва. Отец Томас не умолкал бы ни на миг, но что же удерживает меня от воззвания к Двуединому Богу?

— Почему ты твердишь обо мне? — напирал я. — Нурогг — тот сосуд, чрез который ты проник в Орнор!

Сатана рассмеялся, и казалось, что теперь веселье его искренне. Но нет! Не верить ему! Не поддаваться на обещания или угрозы, буде таковые случатся!

— Орк — это дорога в Орнор, а ты — ключ к этой дороге. Одного Нурогга мало. Я воплотился в нем, но нужен кто-то еще, кто по своей воле призовет меня. Это будешь ты, мой дорогой Николас. В тебе очень сильна первая кровь.

— Но я…

— Порыва, случившегося в приступе гнева, мало. — Сатана добродушно протянул мне руку. — Ты возжелаешь прихода моего всем сердцем и взамен приобретешь многое.

— И не введи нас во искушение! — вдруг сорвалось с уст моих.

Он проговорился! Не все еще потеряно! Я рухнул на колени, шепча молитву. Потеряно не все, душа еще не проклята. Но я проиграл главное в этой жизни. Я обрек Алису и Лилит на служение Низверженному либо муки смерти, и боюсь даже представить, что ждет Велдона… но я не поддамся на уговоры Лукавого.

Вдруг новая мысль опустошила, ошеломила меня. Нет! Нет! Нет! Я отдал бы все, лишь бы выручить этих троих! Отвергну даже собственное Спасение и Прощение! Это не та цена, которую я не готов уплатить! Я бросил молитву и поднял взор на Дьявола. Сцепив пальцы на животе, Сатана с явным интересом изучал мою мечущуюся душу.

— Понял теперь? — молвил он. — Смотри!

Истошный вопль Алисы оглушил меня. Я оказался в темном углу пыточной, где двое палачей раздували угли под подвешенной к потолку тенью. Обнаженная, ее тело было изрезано и исколото, покрыто высохшей кровью, а лицо… Не могу передать, что они сделали с лицом моей возлюбленной. Она закричала вновь, и я кинулся на двух мучителей Алисы.

Видение исчезло. Меня трясло, я задыхался от ненависти и осознания собственного бессилия.

— Встань с колен, — раздался властный голос, которому я подчинился. — Это случится через три дня, а пока она в безопасности. Но ты не поможешь ей. Скоро ты вернешься в привычный мир, на крышу дома с тремя трупами. Тени мертвы, и к тебе спешат новые убийцы, коих останавливать я не намерен, а сам дом окружен сотнями стражников и иных. Тебе не уйти, если только не примешь меня.

Кажется, меня пошатывало, речь Люцифера слышалась словно издалека, но я внимал каждому его слову.

— Я вырвал тебя из привычного хода времени, однако никто не всесилен над ним. Скоро оно потечет как должно, но ты сделаешь правильный выбор! Либо будешь схвачен!

Проклятый пепел! Он прав, дьявольски прав, и я знал, что на сей раз Отец лжи не врет. Они гнали меня, как волка на облаве, и загнали на эту треклятую крышу.

— Почему я?

— Скрепы пали, но мое явление в Орнор во плоти, как и прежде, требует трех условий, одно из которых исполнено, второе — не до конца, а о третьем тебе ведать рано.

— Нужен еще один человек, — прошептал я.

— Верно, но много позже. А ныне воплощение в орке не завершится, если другой не призовет меня. Время для моего прихода в Орнор истекает. Однако я не могу убраться из Черного города, потому что его не может покинуть Нурогг. Он очень силен!

Последние три слова прогремели, как раскат грома!

— Нурогг силен? — негромко произнес я, однако Дьявол услышал.

— Низверженный! Нужен второй, кто друг мне и кто призовет меня, но тут лишь верные слуги Низверженного или те, у кого в жилах бесцветная водица, а не первая кровь! Отведенное время уходит! Ты примешь меня или я сотру тебя в порошок!

Я не видел ничего, кроме черных глаз Сатаны. Они закрыли собой гранитную лестницу и серую бесконечность.

Он обещает уничтожить меня.

— Легкая смерть…

— И долгие муки для твоей Алисы! Мне нужен призыв. Ты сотворишь сие и, дабы сделать это, отдашь мне свою душу!

Душа… Наверно, я побледнел.

— Решайся же, смертный!

Я уже решился, но он не говорил о душе. Проклятье! А чего ты хотел? Душа — это плата, иначе никак.

— Взамен же получишь немыслимое!

— Что же?

— О! — вновь рассмеялся Дьявол, он торжествовал. — Твоя магия многократно усилится. Ты по-настоящему сможешь слиться со Тьмой, которой я повелеваю, уйдешь от погони, и потом проникнешь незамеченным в Сарн Адаб. Другие твои Дары тоже преобразятся, но и это не самое главное!

— Что же еще ты сулишь? — взвыл я, подавленный и опустошенный.

— Бессмертие!

Я безвольно уронил голову в ладони. Бессмертие? Во что я превращусь? Кем стану?

— Зачем мне бессмертие?

— Ты призовешь меня, и я пребуду в Орноре, пока в силе будет призыв. Посему смерть — не для тебя, как и старость; твоя новая жизнь — это почти вечность.

В глазах Сатаны вспыхнул самый настоящий огонь.

— Не спеши радоваться.

Радуюсь? Я в беспросветном отчаянии!

— Ты получишь бессмертие, но не твоя плоть. Тебе нужны будут еда, питье и крыша над головой, ты будешь чувствовать боль и при этом будешь почти неуязвим! Тебя можно будет убить! Но я воскрешу тебя! Снова и снова, сколько бы ты ни умирал. Только с каждой новой жизнью твой облик все меньше будет походить на человеческий. Это цена. Не спеши умирать: ты ведь не желаешь испугать свою возлюбленную?